Рецензия

Пресытившись острыми темами, Нанни Моретти осваивает более мягкую стилистику в своей новой комедии «У нас есть Папа!», консервативной и по мыслям, и по воплощению.

“Habemus Papam” на латыни – это слова, которыми объявляют об избрании нового понтифика. Вся ирония этого весьма неровного фильма в том, что кардинал-избранник (которого с присущим ему совершенством играет Мишель Пикколи) боится папской тиары. И как бы ни старался Моретти, старики в рясах – не самое комичное зрелище, и беззубость фильма вряд ли позволяет рассчитывать на скандал, который привлечёт в кинозалы толпы любителей артхауса.

Европейский прокат выиграл от участия «Папы» в конкурсе Каннского фестиваля; в Италии фильм уже показал неплохие сборы в премьерный уикенд, но все старания режиссёра пойти по стопам Вуди Аллена (Woody Allen) рассчитаны на консервативную пожилую публику. Его взгляд на жизнь верхушки церковной иерархии лишён оригинальности, но главная беда даже не в этом, а в неспособности удержать равновесие между смешными сценами, будто специально придуманными для трейлера, и вполне нешуточными страданиями человека, не готового взойти на престол святого Петра. В результате фильм то вызывает улыбку, то кажется слишком напыщенным, и только мастерство Пикколи спасает материал.

Конклав кардиналов собирается в Сикстинской капелле (мастерски воссозданной в павильоне Cinecittà), чтобы избрать Папу Римского. После нескольких неудачных попыток голосования, их выбор падает на кардинала Мельвиля (Пикколи), которого вдруг настигает приступ невиданной скромности. Стоит только прелатам выйти на балкон собора святого Петра и объявить замершему в ожидании миру о том, что «у нас есть Папа», как Мельвиль с криком бросается наутёк. Поражённые кардиналы ретируются, так и не объявив имя нового Папы.

По всем правилам Мельвиль – новоизбранный понтифик, но имя его нельзя называть, пока он сам не даст на это согласие. Все вокруг встревожены, особенно пресс-секретарь Ватикана (великолепный Ежи Штур). Кардиналы по-прежнему сидят взаперти в соборе; тем временем Ватикан приглашает психоаналитика (Моретти), чтобы выяснить, не сошёл ли Папа с ума. Сеанс психоанализа в присутствии кардиналов, каждый из которых спешит дать свой совет, – пожалуй, самая смешная сцена, но она стоит в сценарии особняком, и персонаж Моретти в итоге так же бесцелен, как и весь фильм.

Дальше, следуя не слишком убедительному сюжетному повороту, пресс-секретарь отводит Папу инкогнито к бывшей жене психоаналитика (Маргерита Буи), которая работает в той же профессии. После комической беседы Мельвиль убегает от своих опекунов, бродит по Риму, разговаривает с пассажирами автобуса, приходским священником (Сальваторе Мишио/Salvatore Miscio) и актёрами, играющими чеховскую «Чайку» – все они помогают ему собраться с мыслями и принять возложенный на него груз ответственности.

Время работает и за, и против фильма: причисление к лику блаженных Иоанна-Павла II означает, что традиционалисты готовы благосклонно принять лёгкий и добродушный фильм о католической церкви; с другой стороны, череда недавних скандалов оставила горький осадок, и от режиссёра, снявшего «Кайман» (Il caimano), многие зрители будут ждать острого высказывания. Их ждёт большое разочарование. Вместо этого они увидят, как кардиналы играют в волейбол. Показ церковной моды в «Риме» (Roma) Феллини (Federico Fellini) поражал зрителя язвительным абсурдом, до которого фильму Моретти далеко как до Луны.

При этом фильм лишён глубины таких картин, как «О людях и богах» (Des hommes et des dieux), которая говорит о вере эмоционально и с большим уважением. Из внутренних терзаний неуверенного в себе Папы порой рождаются удивительные сцены, но всё портит желание режиссёра похихикать: надо же, как смешно – кардинал хочет выпить капучино! К концу первого часа фильм уже затянут, а дальше начинается демагогия, откровенно фальшивая сцена в театре и финал, слишком слабый для звучащего в за кадром “Miserere” Арво Пярта.

К счастью, игра Пикколи стоит этих мучений. Всем актёрам и театральным педагогам следует поучиться у него, как передать застенчивость, мудрость, страх и скрытое удовольствие одним лишь движением глаз. Впрочем, весь актёрский состав подобран безупречно, начиная от Штура с гуттаперчевым лицом, как у комика времён немого кино, и заканчивая статистами из самых разных стран, из которых сложилась убедительная папская курия.

Оператор Алессандро Пеши (Alessandro Pesci) работает красиво и незаметно и привлекает к себе внимание лишь изредка, осторожно создавая эмоциональное настроение – например, медленным наплывом на Папу в Сикстинской капелле (впрочем, рапид в сцене волейбола не имеет смысла). Команда по спецэффектам очень удачно вписывает в действие натуру, отснятую в Ватикане; отдельно следует отметить за впечатляющую работу художников по декорациям и локейшн-скаутов.