Пол Хет: «В России очень интересно жить»
Продюсер и бизнесмен, генеральный директор второй крупнейшей российской сети кинотеатров «Каро», уроженец Соединенных Штатов Америки Пол Хет в последние годы стал одним из стабильных поставщиков позитивных новостей киноиндустрии. На фоне предельного охлаждения российско-американских отношений в области политики, главный редактор Variety Екатерина Мцитуридзе нашла важным обсудить с Полом Хетом, который стоял у истоков кинотеатрального проката в России с тех самых 90-х, роль медиа в строительстве мостов между двумя странами, обладающими уникальной культурой и безграничным потенциалом для совместного бизнеса в индустрии развлечений.
Пол, скажи честно, что привело тебя, молодого американского парня, в Россию в те безумные годы, когда в кинотеатрах у нас продавали автомобили?
Тогда я вообще не строил планов. Отучился себе в колледже на историка, отслужил в армии и думал стать страховщиком в Техасе. Но в последние две недели отпуска, Катя, решил съездить в Москву – просто туристом, развеяться. 1993-й год. Мне хотелось увидеть Кремль, прикоснуться к истории. Как обстоят тут дела с кино, я понятия не имел, зато про "Броненосец "Потемкин" слышал. И вот сижу я как-то в баре и приходит мне в голову мысль, точнее вопрос: почему в России такая великая культура и кинематографическая традиция, а кинотеатров нет вообще?
И как ты себе на это ответил?
У меня было всего $600, но мне повезло встретить парня которому принадлежал бизнес-центр в гостинице "Рэдиссон-Славянская", Пола Тэйтума.
Которого убили при невыясненных обстоятельствах?
Да, к сожалению Пол позже погиб (41-летнего Тейтума расстреляли из автомата Калашникова в центре Москвы в ноябре 1996 г. прим. V ) – видимо, перешел дорогу не тем людям. Когда мы встретились в «Рэдиссоне» у него стоял советский проектор, старый экран, монозвук – и я как-то по наитию решил позвонить в Лос-Анджелес приятелю, связанному с кино, и попросил прислать хоть какой-нибудь фильм. Он покопался и нашел "Чуму" (The Plague) по роману Камю, с Робертом Дюваллом и Уильямом Хертом, ее в Штатах в прокат не выпустили из-за каких-то юридических проблем, так что мы представили его как мировую премьеру, российский эксклюзив. На оргвопросы ушел примерно месяц. Потом я пошел по редакциям: The Moscow Times, The Moscow News – и везде говорил: можете считать меня сумасшедшим, но поверьте на слово - я вам позже обязательно заплачу, только дайте нам рекламу. И они, как ни странно, согласились. В офисе "Кока-колы" я выступил с той же речью: денег у меня нет, но, может, выручите, а я потом верну? Так мне досталась древняя попкорн-машина.
Продюсер "Чумы" хотел за фильм $5000, но таких денег у меня не было, и он сказал: ладно, прилетай первым же рейсом, получишь копию лично в руки – его пугало пиратство. Промо-материалы мы изготовили сами, а перевод доверили какому-то 19-летнему парню, он начитал весь текст в наушниках. Успех был сногсшибательный! Так началась моя карьера, но по-настоящему дела пошли только в 1996-м, когда я открыл "Кодак-Киномир". Это вообще отдельная история. В Лондоне, в аэропорту Хитроу я познакомился с одним из топ-менеджеров "Кодака".
Он был в футболке с логотипом?
Нет, конечно! Просто разговорились случайно, и он упомянул, что работает в «Кодаке». Я мгновенно ухватился за это и сказал, что у меня бизнес в России, где «Кодак» раньше продавал уйму пленки, а сейчас там вообще кинотеатров нет, давайте откроем вместе образцово-показательный кинотеатр в Москве. Если сработает – вы сможете опять продавать в России свою пленку. Я опомниться не успел, как он вложил в проект $1,5 млн.
В таких случаях говорят - встреча была не случайной...
Да! Дело было за малым – найти площадку. И тут я наобум забрел в совершенно пустое помещение на Пушкинской площади - там только сторож сидел на входе, а внутри – пустой зал на 600 мест. Связался с владельцем – им оказалась газета «Известия» - и на деньги «Кодака» заключил один из первых в России договоров о долгосрочной аренде. Никто даже толком не знал, как его составить, потому что прецедента не было. Так на свет появился "Кодак-Киномир".
Мне тогда говорили: Пол, эпоха кинопроката прошла, все теперь смотрят фильмы на видео. Нет, говорю, если всё правильно сделать, то - успех гарантирован. Билеты будут не дороже двух долларов. Первым фильмом, который я взял у Warner Bros, стала "Скала" (The Rock) с Шоном Коннери и Николасом Кейджем. Сделал за немалые деньги профессиональный дубляж вместо привычного закадрового перевода, и мы выпустили первый в России фильм с цифровым звуком. Утром перед кинотеатром стояла километровая очередь, а под вечер я поднял цену на билеты до восьми долларов. Десятки влиятельных людей звонили мне и просили достать лишний билетик. С рук билеты уходили по сотне баксов.
Это я пропустила, но зато помню премьеру «Титаника»! Я тогда в первый раз брала интервью у Кэмерона.
Мощнейшее событие! Я провел переговоры с Джимом Джанопулосом (глава 20-th Century Fox, прим. V), а на премьеру приехали продюсер Джон Ландау и Джеймс Кэмерон. В зале на 620 человек пришлось размещать 800 гостей. Я тогда посмотрел «Титаник» раз, наверное, сто - он нигде больше не шел. Один наш экран приносил 60% дохода от общего российского кинопроката, и "Кодак" отбил свои вложения меньше чем за пять месяцев.
А потом грянул кризис 98-го. "Кодак" понес большие убытки. Они мне тогда сказали: Пол, ты отличный парень, но... Кризис этот пришелся очень некстати: я же грезил мультиплексами. Первый уже открылся в "Атриуме", и еще несколько значились в планах.
Но в 1999-м я наконец познакомился с семьей Редстоунов, (владельцы корпорации CBS и Viacom, а также более 950 кинотеатров в США, Великобритании и Латинской Америке, прим. V) – точнее, с Шэри Редстоун (Shari Redstone), дочкой Самнера Редстоуна (Sumner Redstone). Мы стали бизнес-партнерами, но начали все-таки со Штатов. Свою долю в российском бизнесе я тогда продал.
Они так взяли и согласились с тобой работать?
Они оценили мою деловую сноровку и настойчивость. Мы еще в 1996-м начали предлагать VIP-опции в Москве, так что в Лос-Анджелесе я тоже решил устраивать кинопоказы класса "люкс". Но при этом всю свою американскую зарплату я пускал на содержание московского офиса. И вскоре мы совместно с "IKEA" запустили в России сеть "Киностар" – кинотеатры в мегамоллах в Теплом Стане и Химках. Я подписал арендных договоров на $16 млн, хотя таких денег у меня и близко не было. Пришлось искать финансовой поддержки у одного из русских олигархов, не буду называть его имя. Я также предложил мисс Редстоун вложиться в это предприятие. Так родилась сеть "Киностар", шесть кинотеатров, которые начали приносить солидную прибыль. В 2011-м этот бизнес мы продали господину Потанину, владельцу холдингов "Интеррос" и "ПрофМедиа".
Позже у меня сложились дружеские отношения с Леонидом Огородниковым (совладелец сети кинотеатров «Каро», прим. V), и я предложил выкупить у него "Каро". Моим партнерами стали Baring Vostok Private Equity, UFG Private Equite и Российский Фонд Прямых Инвестиций. Таким образом со временем я превратил свои $600 в сотни миллионов.
Я живу в России и всегда говорю: я горжусь тем, что я американец, но горд и тем, что меня приняли в России. Мои дети говорят по-русски, вся семья ходит в православную церковь. Они получают лучшее от обеих стран.
Насколько поменялась Россия с 90-х?
С точки зрения ведения бизнеса все стало лучше. Когда я начинал, в середине 90-х, цены из-за инфляции приходилось менять ежедневно. Проснешься утром – а твоего банка уже нет. Мне все тогда говорили: возвращайся сюда, когда в России появится настоящий рынок. У меня до сих пор нос побаливает от дверей, которые передо мной тогда захлопывались. Но Россия научила меня продолжать стучать в эти двери. И не отступать. Если проявлять настойчивость, рано или поздно тебе откроют.
Ты считаешь, упорство это российская черта?
Вовсе нет – встречи с Редстоунами, например, я добивался семь лет. Когда я приходил в Голливуд в 90-х и просил фильмы для российского проката, мне говорили, что это безнадега. Теперь директора этих студий сами звонят мне. Многие в России разуверились в русском кино в 90-ые. Они спрашивали: куда подевались фильмы вроде "Войны и мира"? А я им отвечал: вернутся кинотеатры – вернется и кино. Так и вышло.
Общий климат изменился в лучшую сторону. В России очень интересно жить, но пройдет еще немало времени, прежде чем экономика стабилизируется. Я отношусь к России с большим уважением - где бы я сейчас был, если бы не она?
Приятно слышать такое признание. И все-же - неужели тебе не разу тогда не пришлось иметь дело с мускулистыми парнями в спортивных костюмах?
Пришлось, конечно. Но я держался с ними уважительно, отвечал вежливо и тщательно выбирал партнеров. А я им казался чокнутым американцем, мне удавалось откупаться билетами в кино. Мой дед всегда говорил: "Ты не знаешь, каково это – быть кем-то другим". Я никого не осуждал, но и сделок с ними не заключал. Я сотрудничал только с солидными американскими компаниями: Kodak, Sony, Coca-Cola. Для них прозрачность всегда являлась приоритетом, потому что прозрачную компанию можно потом продать дороже, чем компанию с теневой бухгалтерией - это закон рынка.
Твоя версия новейшей истории российской киноиндустрии немного отличается от версии того же нашего общего друга Леонида Огородникова, у которого масса веселых зарисовок про людей с бритыми затылками, например, из легендарного района 90-х Солнцево, которые вовсе не желали смотреть в своих кинозалах фильмы, их вполне устраивали холодильники и стиральные машины…
Ты права, но не забывай, что у нас были партнеры вроде "IKEA". Наш бизнес развивался медленно, но с наполеоновскими планами. И благодаря нашему нетипичному вектору развития я смог выгодно продать "Киностар". У меня есть любимая поговорка: не будь стогом сена, будь иголкой - кому надо, те найдут. Когда люди приходят в "Крокус", они осознают наш размах. Многие сомневаются в дальнейшей судьбе кинотеатров нового поколения – те же люди сомневались в успехе "Киностара" и "Кодак-Киномира". Я хочу использовать самые передовые технологии, от IMAX, который мы первыми вывели на российский рынок, до новейшей системы турбо-кресел, в которых все звуковые эффекты проходят прямо через сидения (к аттракционам типа 4D это никакого отношения не имеет).
Самое сложное сейчас – заставить подростков в зале оторваться от девайсов и взглянуть на экран. Но мы нашли к ним подход, и вы скоро сами всё увидите. Наши кинотеатры будут не только лучшими в России, но и в мире.
По 10-бальной шкале в общемировом зачете какое место бы ты дал российским кинотеатрам сегодня?
10-ку я бы смело поставил только китайским. В Америке и Канаде мультиплексы тянут на 8-9 баллов, во Франции, Англии, Японии – на 7. Россия примерно на 5-6 месте. Самые смелые преобразования происходят в новых экономических зонах влияния вроде Китая и Бразилии, потому что они начинают с чистого листа.
Я также хотел бы отметить, что кроме оснащения мультиплексов оборудованием мирового уровня, важный аспект моей деятельности - развитие российского кино. Мы даже придумали программу "Каро-Артс": будем показывать фестивальное кино и фильмы молодых режиссеров, которые пока не нашли дистрибьюторов. У нас будет программа советской классики для молодого поколения и цикл фильмов, не получивших прокатные удостоверения.
Это твой ответ на угрозу прокатных квот?
Вот смотри: где сейчас самый сильный кинорынок? В Южной Корее и Китае. Там есть и мощный импорт, и сильный внутренний производитель. И если мы дадим зрителю выбор, он проголосует рублем за отечественный бренд, как это уже доказали "Сталинград", "Вий" и "Легенда №17". Российских зрителей не надо учить смотреть кино – дело только за ассортиментом. Наша компания уже инвестировала $50 млн. в российское кинопроизводство. Знаешь, если брать за образец Америку, то идеальных условий там тоже нет: в год снимается тысяча фильмов, на экраны выходит только 250 из них.
При этом 20-25 из них – фильмы выдающихся достоинств, снискавшие славу и в прокате и на фестивалях. В Штатах лучшее в мире независимое кино – и это тоже индустрия.
Да, но независимым всегда приходится бороться за зрителя. Я хочу сказать одно: если вы – молодой российский режиссер, который нуждается в поддержке, я с радостью покажу ваш фильм в своем кинотеатре бесплатно. Более того: мои дети, к примеру, обожают советскую классику. Мы будем устраивать показы и приглашать заслуженных советских режиссеров и продюсеров, чтобы публика могла с ними пообщаться.
Это, как я понимаю, для души.
Я рассматриваю это как благотворительность. Что касается квот, то, во-первых, это приведет к сокращению рабочих мест. Зритель ходит на фильмы, которые ему нравятся. А сейчас российских фильмов хорошего качества выходит мало. Снизятся доходы кинотеатров, снизятся налоговые отчисления – а значит, тысячи людей в России потеряют работу, вплоть до продавцов попкорна в фойе, молодых людей, у которых эта работа – первая в жизни. Кроме того, пострадают и сами кинематографисты, которым попросту негде будет показывать свои фильмы, а пираты совсем распоясаются.
Наше объединение "Киноальянс" (НП «Сообщество национальных кинотеатральных организаций», прим. V) заинтересовано в том, чтобы поощрять кинопроизводство, а не указывать зрителю, что ему смотреть. Местные сюжеты и так привлекают публику, но на рынке должны присутствовать и азиатские, и европейские, и американские фильмы.
Один депутат недавно заявил, что лучший способ борьбы с внешними санкциями – это не общаться с американцами… Подобные инициативы сказываются на бизнесе?
Я не политик, но считаю, что Америка должна с пониманием относиться к потребностям России, но и самой России невыгодно вредить индустрии, которая приносит такие доходы и обеспечивает столько рабочих мест.
Кино, телевидение – это не только бизнес, но и важное социо-культурное поле. В новостях CNN, к примеру, Россию тоже в основном изображают как опереточную злодейку. Ну а наши вот предложили не разговаривать с американцами. Тупик. И единственный мост это люди культуры и бизнеса.
Да, американские СМИ освещают положение в России однобоко и явно сгущают краски. Но мы пытаемся объяснить и местным лоббистам, что сокращение голливудского импорта окажется убыточным для них самих.
В 2005-м я брала интервью у Джорджа Клуни по "Доброй ночи и удачи" (Good Night, and Good Luck), про журналиста Марроу, который в 50-х единственный в Штатах открыто критиковал политику сенатора Маккарти. Сошлись на том, что цивилизованные люди должны держаться вместе, несмотря ни на что. Культура может только объединять. Все остальное из области пропаганды.
Ты абсолютно права, Катя! Мне кажется, у американцев и русских гораздо больше общего, чем мы привыкли думать. Нам нужно просто успокоиться, сделать глубокий вдох и сесть за стол переговоров.
Как сказал Джордж: «Америка и Россия уже не супердержавы и должны научиться вести себя не как две империи а как две прекрасные страны среди других не менее достойных».
В моей семье все мужчины служили в армии – и я горжусь тем, что я офицер. Мой дед всегда говорил, что без России мы бы не победили во Второй мировой. Мы были союзниками в самой страшной войне в истории! Я лично не верю в черно-белую картину мира – уверен, многие со мной солидарны. Я скажу тебе как бизнесмен - за время правления Путина экономическая ситуация явно улучшилась. Я застал еще ельцинскую эпоху: если раньше родители моей жены не получали пенсий, то теперь получают регулярно. Людям хочется всего и сразу, но чудес не бывает.
Как у тебя, кстати, идут дела в Америке?
Я продал весь свой американский бизнес и полностью сосредоточился на России.
Гражданство еще не поменял?
Нет. Моя жена гражданка России, но мои семейные корни слишком глубоко уходят в американскую землю: мои предки все родом с Восточного побережья, из Вирджинии. Я думал о том, чтобы принять российское гражданство, но для этого пришлось бы отказаться от американского, а это было бы оскорбительно для моих отца и деда. Я горжусь и Америкой, и Россией.
В связи запуском "Одиссеи" вы с Федором Бондарчуком и Михаэлем Шлихтом теперь гарантированные ньюсмейкеры на год вперед. Только не говори мне, что с Кевином Цудзихарой (глава Warner Bros. прим. V) тоже в аэропорту познакомились!
Не буду. Господин Бондарчук еще на "Сталинграде" любезно согласился сотрудничать с нами и компанией Sony. Я считаю, что российское кино может – нет, должно! – рассказывать истории для всего мира, а не только для местного зрителя. У русских режиссеров множество поклонников в Америке. Если вы зайдете в библиотеку Гарварда, то наверняка увидите студентов, читающих русскую классику. Поэтому я горжусь, что мы содействовали переговорам Бондарчука с Warner Bros. Одним из продюсеров «Одиссеи» выступит Джанни Нуннари (Gianni Nunnari), работавший с фильмами "Семь" (Se7en) и "300 спартанцев" (300). Это прекрасная эпическая история, и Федор чувствует в себе достаточную мощь изложить ее языком, который будет в равной степени понятен и в Сирии, и в Лондоне. Я верю, что он сможет пересказать классический сюжет по-новому. Бондарчук – режиссер международный. Его уместней сравнивать с Люком Бессоном (Luc Besson), который часто снимает в Голливуде. Бессон абсолютный француз, но это не мешает ему снимать международные блокбастеры. Карьера Федора, мне кажется, будет развиваться похожим образом.
Твой бизнес процветает, у тебя красивая счастливая семья. Американская мечта сбылась в России?
Сбывшаяся американская мечта означает, что ты добиваешься успеха благодаря упорному труду. И неважно, откуда ты родом и где ты живешь. У меня это получилось. Я очень признателен России: она дала мне красавицу-жену и очаровательных детей. Многие приезжают в Россию, чтобы срубить бабла по-быстрому и вернуться домой. Я же вложил каждую заработанную копейку в российскую экономику: продал "Киностар" – инвестировал в "Каро", заработал на одном фильме – продюсирую другой. Россия – мой дом, моя жизнь!
"Одиссея" будет снята и на твои деньги?
Нет, весь проект, включая маркетинг, полностью финансирует Warner Bros. Мы отвечаем за творчество.
О чем мечтают после американской мечты?
Хороший вопрос! Я мечтаю возглавлять кинокомпанию, которая будет лидировать не только на российском, но и на европейском рынке. Мы хотели бы объединиться с другими компаниями в Западной и Восточной Европе. Я хочу создать общеевропейскую кинотеатральную сеть, центром которой станет Россия.
Это еще один повод нашей встречи – открытие в России уникального мультиплекса.
Это комплекс «Каро 22» - 22 экрана общей площадью 90 тысяч квадратных метров. Он огромный, в России ничего подобного еще не было, да и в Европе найдется от силы 2-3 кинотеатра такого размера. Мы задействовали технологии, опережающие нынешний рынок лет на десять: только "цифра", 3D-звук, суперсовременные залы Luxe от компании RealD, формат 3D Large, автоматическая продажа билетов - расхода бумаги вообще не будет. Как "Киномир" в 90-х, наш новый проект изменит представления о традиционном походе в кино. В декабре мы откроем второй по величине мультиплекс - и кинотеатральный бизнес в России уже невозможно будет представить без наших залов.
Пол, скажи честно, что привело тебя, молодого американского парня, в Россию в те безумные годы, когда в кинотеатрах у нас продавали автомобили?
Тогда я вообще не строил планов. Отучился себе в колледже на историка, отслужил в армии и думал стать страховщиком в Техасе. Но в последние две недели отпуска, Катя, решил съездить в Москву – просто туристом, развеяться. 1993-й год. Мне хотелось увидеть Кремль, прикоснуться к истории. Как обстоят тут дела с кино, я понятия не имел, зато про "Броненосец "Потемкин" слышал. И вот сижу я как-то в баре и приходит мне в голову мысль, точнее вопрос: почему в России такая великая культура и кинематографическая традиция, а кинотеатров нет вообще?
И как ты себе на это ответил?
У меня было всего $600, но мне повезло встретить парня которому принадлежал бизнес-центр в гостинице "Рэдиссон-Славянская", Пола Тэйтума.
Которого убили при невыясненных обстоятельствах?
Да, к сожалению Пол позже погиб (41-летнего Тейтума расстреляли из автомата Калашникова в центре Москвы в ноябре 1996 г. прим. V ) – видимо, перешел дорогу не тем людям. Когда мы встретились в «Рэдиссоне» у него стоял советский проектор, старый экран, монозвук – и я как-то по наитию решил позвонить в Лос-Анджелес приятелю, связанному с кино, и попросил прислать хоть какой-нибудь фильм. Он покопался и нашел "Чуму" (The Plague) по роману Камю, с Робертом Дюваллом и Уильямом Хертом, ее в Штатах в прокат не выпустили из-за каких-то юридических проблем, так что мы представили его как мировую премьеру, российский эксклюзив. На оргвопросы ушел примерно месяц. Потом я пошел по редакциям: The Moscow Times, The Moscow News – и везде говорил: можете считать меня сумасшедшим, но поверьте на слово - я вам позже обязательно заплачу, только дайте нам рекламу. И они, как ни странно, согласились. В офисе "Кока-колы" я выступил с той же речью: денег у меня нет, но, может, выручите, а я потом верну? Так мне досталась древняя попкорн-машина.
Продюсер "Чумы" хотел за фильм $5000, но таких денег у меня не было, и он сказал: ладно, прилетай первым же рейсом, получишь копию лично в руки – его пугало пиратство. Промо-материалы мы изготовили сами, а перевод доверили какому-то 19-летнему парню, он начитал весь текст в наушниках. Успех был сногсшибательный! Так началась моя карьера, но по-настоящему дела пошли только в 1996-м, когда я открыл "Кодак-Киномир". Это вообще отдельная история. В Лондоне, в аэропорту Хитроу я познакомился с одним из топ-менеджеров "Кодака".
Он был в футболке с логотипом?
Нет, конечно! Просто разговорились случайно, и он упомянул, что работает в «Кодаке». Я мгновенно ухватился за это и сказал, что у меня бизнес в России, где «Кодак» раньше продавал уйму пленки, а сейчас там вообще кинотеатров нет, давайте откроем вместе образцово-показательный кинотеатр в Москве. Если сработает – вы сможете опять продавать в России свою пленку. Я опомниться не успел, как он вложил в проект $1,5 млн.
В таких случаях говорят - встреча была не случайной...
Да! Дело было за малым – найти площадку. И тут я наобум забрел в совершенно пустое помещение на Пушкинской площади - там только сторож сидел на входе, а внутри – пустой зал на 600 мест. Связался с владельцем – им оказалась газета «Известия» - и на деньги «Кодака» заключил один из первых в России договоров о долгосрочной аренде. Никто даже толком не знал, как его составить, потому что прецедента не было. Так на свет появился "Кодак-Киномир".
Мне тогда говорили: Пол, эпоха кинопроката прошла, все теперь смотрят фильмы на видео. Нет, говорю, если всё правильно сделать, то - успех гарантирован. Билеты будут не дороже двух долларов. Первым фильмом, который я взял у Warner Bros, стала "Скала" (The Rock) с Шоном Коннери и Николасом Кейджем. Сделал за немалые деньги профессиональный дубляж вместо привычного закадрового перевода, и мы выпустили первый в России фильм с цифровым звуком. Утром перед кинотеатром стояла километровая очередь, а под вечер я поднял цену на билеты до восьми долларов. Десятки влиятельных людей звонили мне и просили достать лишний билетик. С рук билеты уходили по сотне баксов.
Это я пропустила, но зато помню премьеру «Титаника»! Я тогда в первый раз брала интервью у Кэмерона.
Мощнейшее событие! Я провел переговоры с Джимом Джанопулосом (глава 20-th Century Fox, прим. V), а на премьеру приехали продюсер Джон Ландау и Джеймс Кэмерон. В зале на 620 человек пришлось размещать 800 гостей. Я тогда посмотрел «Титаник» раз, наверное, сто - он нигде больше не шел. Один наш экран приносил 60% дохода от общего российского кинопроката, и "Кодак" отбил свои вложения меньше чем за пять месяцев.
А потом грянул кризис 98-го. "Кодак" понес большие убытки. Они мне тогда сказали: Пол, ты отличный парень, но... Кризис этот пришелся очень некстати: я же грезил мультиплексами. Первый уже открылся в "Атриуме", и еще несколько значились в планах.
Но в 1999-м я наконец познакомился с семьей Редстоунов, (владельцы корпорации CBS и Viacom, а также более 950 кинотеатров в США, Великобритании и Латинской Америке, прим. V) – точнее, с Шэри Редстоун (Shari Redstone), дочкой Самнера Редстоуна (Sumner Redstone). Мы стали бизнес-партнерами, но начали все-таки со Штатов. Свою долю в российском бизнесе я тогда продал.
Они так взяли и согласились с тобой работать?
Они оценили мою деловую сноровку и настойчивость. Мы еще в 1996-м начали предлагать VIP-опции в Москве, так что в Лос-Анджелесе я тоже решил устраивать кинопоказы класса "люкс". Но при этом всю свою американскую зарплату я пускал на содержание московского офиса. И вскоре мы совместно с "IKEA" запустили в России сеть "Киностар" – кинотеатры в мегамоллах в Теплом Стане и Химках. Я подписал арендных договоров на $16 млн, хотя таких денег у меня и близко не было. Пришлось искать финансовой поддержки у одного из русских олигархов, не буду называть его имя. Я также предложил мисс Редстоун вложиться в это предприятие. Так родилась сеть "Киностар", шесть кинотеатров, которые начали приносить солидную прибыль. В 2011-м этот бизнес мы продали господину Потанину, владельцу холдингов "Интеррос" и "ПрофМедиа".
Позже у меня сложились дружеские отношения с Леонидом Огородниковым (совладелец сети кинотеатров «Каро», прим. V), и я предложил выкупить у него "Каро". Моим партнерами стали Baring Vostok Private Equity, UFG Private Equite и Российский Фонд Прямых Инвестиций. Таким образом со временем я превратил свои $600 в сотни миллионов.
Я живу в России и всегда говорю: я горжусь тем, что я американец, но горд и тем, что меня приняли в России. Мои дети говорят по-русски, вся семья ходит в православную церковь. Они получают лучшее от обеих стран.
Насколько поменялась Россия с 90-х?
С точки зрения ведения бизнеса все стало лучше. Когда я начинал, в середине 90-х, цены из-за инфляции приходилось менять ежедневно. Проснешься утром – а твоего банка уже нет. Мне все тогда говорили: возвращайся сюда, когда в России появится настоящий рынок. У меня до сих пор нос побаливает от дверей, которые передо мной тогда захлопывались. Но Россия научила меня продолжать стучать в эти двери. И не отступать. Если проявлять настойчивость, рано или поздно тебе откроют.
Ты считаешь, упорство это российская черта?
Вовсе нет – встречи с Редстоунами, например, я добивался семь лет. Когда я приходил в Голливуд в 90-х и просил фильмы для российского проката, мне говорили, что это безнадега. Теперь директора этих студий сами звонят мне. Многие в России разуверились в русском кино в 90-ые. Они спрашивали: куда подевались фильмы вроде "Войны и мира"? А я им отвечал: вернутся кинотеатры – вернется и кино. Так и вышло.
Общий климат изменился в лучшую сторону. В России очень интересно жить, но пройдет еще немало времени, прежде чем экономика стабилизируется. Я отношусь к России с большим уважением - где бы я сейчас был, если бы не она?
Приятно слышать такое признание. И все-же - неужели тебе не разу тогда не пришлось иметь дело с мускулистыми парнями в спортивных костюмах?
Пришлось, конечно. Но я держался с ними уважительно, отвечал вежливо и тщательно выбирал партнеров. А я им казался чокнутым американцем, мне удавалось откупаться билетами в кино. Мой дед всегда говорил: "Ты не знаешь, каково это – быть кем-то другим". Я никого не осуждал, но и сделок с ними не заключал. Я сотрудничал только с солидными американскими компаниями: Kodak, Sony, Coca-Cola. Для них прозрачность всегда являлась приоритетом, потому что прозрачную компанию можно потом продать дороже, чем компанию с теневой бухгалтерией - это закон рынка.
Твоя версия новейшей истории российской киноиндустрии немного отличается от версии того же нашего общего друга Леонида Огородникова, у которого масса веселых зарисовок про людей с бритыми затылками, например, из легендарного района 90-х Солнцево, которые вовсе не желали смотреть в своих кинозалах фильмы, их вполне устраивали холодильники и стиральные машины…
Ты права, но не забывай, что у нас были партнеры вроде "IKEA". Наш бизнес развивался медленно, но с наполеоновскими планами. И благодаря нашему нетипичному вектору развития я смог выгодно продать "Киностар". У меня есть любимая поговорка: не будь стогом сена, будь иголкой - кому надо, те найдут. Когда люди приходят в "Крокус", они осознают наш размах. Многие сомневаются в дальнейшей судьбе кинотеатров нового поколения – те же люди сомневались в успехе "Киностара" и "Кодак-Киномира". Я хочу использовать самые передовые технологии, от IMAX, который мы первыми вывели на российский рынок, до новейшей системы турбо-кресел, в которых все звуковые эффекты проходят прямо через сидения (к аттракционам типа 4D это никакого отношения не имеет).
Самое сложное сейчас – заставить подростков в зале оторваться от девайсов и взглянуть на экран. Но мы нашли к ним подход, и вы скоро сами всё увидите. Наши кинотеатры будут не только лучшими в России, но и в мире.
По 10-бальной шкале в общемировом зачете какое место бы ты дал российским кинотеатрам сегодня?
10-ку я бы смело поставил только китайским. В Америке и Канаде мультиплексы тянут на 8-9 баллов, во Франции, Англии, Японии – на 7. Россия примерно на 5-6 месте. Самые смелые преобразования происходят в новых экономических зонах влияния вроде Китая и Бразилии, потому что они начинают с чистого листа.
Я также хотел бы отметить, что кроме оснащения мультиплексов оборудованием мирового уровня, важный аспект моей деятельности - развитие российского кино. Мы даже придумали программу "Каро-Артс": будем показывать фестивальное кино и фильмы молодых режиссеров, которые пока не нашли дистрибьюторов. У нас будет программа советской классики для молодого поколения и цикл фильмов, не получивших прокатные удостоверения.
Это твой ответ на угрозу прокатных квот?
Вот смотри: где сейчас самый сильный кинорынок? В Южной Корее и Китае. Там есть и мощный импорт, и сильный внутренний производитель. И если мы дадим зрителю выбор, он проголосует рублем за отечественный бренд, как это уже доказали "Сталинград", "Вий" и "Легенда №17". Российских зрителей не надо учить смотреть кино – дело только за ассортиментом. Наша компания уже инвестировала $50 млн. в российское кинопроизводство. Знаешь, если брать за образец Америку, то идеальных условий там тоже нет: в год снимается тысяча фильмов, на экраны выходит только 250 из них.
При этом 20-25 из них – фильмы выдающихся достоинств, снискавшие славу и в прокате и на фестивалях. В Штатах лучшее в мире независимое кино – и это тоже индустрия.
Да, но независимым всегда приходится бороться за зрителя. Я хочу сказать одно: если вы – молодой российский режиссер, который нуждается в поддержке, я с радостью покажу ваш фильм в своем кинотеатре бесплатно. Более того: мои дети, к примеру, обожают советскую классику. Мы будем устраивать показы и приглашать заслуженных советских режиссеров и продюсеров, чтобы публика могла с ними пообщаться.
Это, как я понимаю, для души.
Я рассматриваю это как благотворительность. Что касается квот, то, во-первых, это приведет к сокращению рабочих мест. Зритель ходит на фильмы, которые ему нравятся. А сейчас российских фильмов хорошего качества выходит мало. Снизятся доходы кинотеатров, снизятся налоговые отчисления – а значит, тысячи людей в России потеряют работу, вплоть до продавцов попкорна в фойе, молодых людей, у которых эта работа – первая в жизни. Кроме того, пострадают и сами кинематографисты, которым попросту негде будет показывать свои фильмы, а пираты совсем распоясаются.
Наше объединение "Киноальянс" (НП «Сообщество национальных кинотеатральных организаций», прим. V) заинтересовано в том, чтобы поощрять кинопроизводство, а не указывать зрителю, что ему смотреть. Местные сюжеты и так привлекают публику, но на рынке должны присутствовать и азиатские, и европейские, и американские фильмы.
Один депутат недавно заявил, что лучший способ борьбы с внешними санкциями – это не общаться с американцами… Подобные инициативы сказываются на бизнесе?
Я не политик, но считаю, что Америка должна с пониманием относиться к потребностям России, но и самой России невыгодно вредить индустрии, которая приносит такие доходы и обеспечивает столько рабочих мест.
Кино, телевидение – это не только бизнес, но и важное социо-культурное поле. В новостях CNN, к примеру, Россию тоже в основном изображают как опереточную злодейку. Ну а наши вот предложили не разговаривать с американцами. Тупик. И единственный мост это люди культуры и бизнеса.
Да, американские СМИ освещают положение в России однобоко и явно сгущают краски. Но мы пытаемся объяснить и местным лоббистам, что сокращение голливудского импорта окажется убыточным для них самих.
В 2005-м я брала интервью у Джорджа Клуни по "Доброй ночи и удачи" (Good Night, and Good Luck), про журналиста Марроу, который в 50-х единственный в Штатах открыто критиковал политику сенатора Маккарти. Сошлись на том, что цивилизованные люди должны держаться вместе, несмотря ни на что. Культура может только объединять. Все остальное из области пропаганды.
Ты абсолютно права, Катя! Мне кажется, у американцев и русских гораздо больше общего, чем мы привыкли думать. Нам нужно просто успокоиться, сделать глубокий вдох и сесть за стол переговоров.
Как сказал Джордж: «Америка и Россия уже не супердержавы и должны научиться вести себя не как две империи а как две прекрасные страны среди других не менее достойных».
В моей семье все мужчины служили в армии – и я горжусь тем, что я офицер. Мой дед всегда говорил, что без России мы бы не победили во Второй мировой. Мы были союзниками в самой страшной войне в истории! Я лично не верю в черно-белую картину мира – уверен, многие со мной солидарны. Я скажу тебе как бизнесмен - за время правления Путина экономическая ситуация явно улучшилась. Я застал еще ельцинскую эпоху: если раньше родители моей жены не получали пенсий, то теперь получают регулярно. Людям хочется всего и сразу, но чудес не бывает.
Как у тебя, кстати, идут дела в Америке?
Я продал весь свой американский бизнес и полностью сосредоточился на России.
Гражданство еще не поменял?
Нет. Моя жена гражданка России, но мои семейные корни слишком глубоко уходят в американскую землю: мои предки все родом с Восточного побережья, из Вирджинии. Я думал о том, чтобы принять российское гражданство, но для этого пришлось бы отказаться от американского, а это было бы оскорбительно для моих отца и деда. Я горжусь и Америкой, и Россией.
В связи запуском "Одиссеи" вы с Федором Бондарчуком и Михаэлем Шлихтом теперь гарантированные ньюсмейкеры на год вперед. Только не говори мне, что с Кевином Цудзихарой (глава Warner Bros. прим. V) тоже в аэропорту познакомились!
Не буду. Господин Бондарчук еще на "Сталинграде" любезно согласился сотрудничать с нами и компанией Sony. Я считаю, что российское кино может – нет, должно! – рассказывать истории для всего мира, а не только для местного зрителя. У русских режиссеров множество поклонников в Америке. Если вы зайдете в библиотеку Гарварда, то наверняка увидите студентов, читающих русскую классику. Поэтому я горжусь, что мы содействовали переговорам Бондарчука с Warner Bros. Одним из продюсеров «Одиссеи» выступит Джанни Нуннари (Gianni Nunnari), работавший с фильмами "Семь" (Se7en) и "300 спартанцев" (300). Это прекрасная эпическая история, и Федор чувствует в себе достаточную мощь изложить ее языком, который будет в равной степени понятен и в Сирии, и в Лондоне. Я верю, что он сможет пересказать классический сюжет по-новому. Бондарчук – режиссер международный. Его уместней сравнивать с Люком Бессоном (Luc Besson), который часто снимает в Голливуде. Бессон абсолютный француз, но это не мешает ему снимать международные блокбастеры. Карьера Федора, мне кажется, будет развиваться похожим образом.
Твой бизнес процветает, у тебя красивая счастливая семья. Американская мечта сбылась в России?
Сбывшаяся американская мечта означает, что ты добиваешься успеха благодаря упорному труду. И неважно, откуда ты родом и где ты живешь. У меня это получилось. Я очень признателен России: она дала мне красавицу-жену и очаровательных детей. Многие приезжают в Россию, чтобы срубить бабла по-быстрому и вернуться домой. Я же вложил каждую заработанную копейку в российскую экономику: продал "Киностар" – инвестировал в "Каро", заработал на одном фильме – продюсирую другой. Россия – мой дом, моя жизнь!
"Одиссея" будет снята и на твои деньги?
Нет, весь проект, включая маркетинг, полностью финансирует Warner Bros. Мы отвечаем за творчество.
О чем мечтают после американской мечты?
Хороший вопрос! Я мечтаю возглавлять кинокомпанию, которая будет лидировать не только на российском, но и на европейском рынке. Мы хотели бы объединиться с другими компаниями в Западной и Восточной Европе. Я хочу создать общеевропейскую кинотеатральную сеть, центром которой станет Россия.
Это еще один повод нашей встречи – открытие в России уникального мультиплекса.
Это комплекс «Каро 22» - 22 экрана общей площадью 90 тысяч квадратных метров. Он огромный, в России ничего подобного еще не было, да и в Европе найдется от силы 2-3 кинотеатра такого размера. Мы задействовали технологии, опережающие нынешний рынок лет на десять: только "цифра", 3D-звук, суперсовременные залы Luxe от компании RealD, формат 3D Large, автоматическая продажа билетов - расхода бумаги вообще не будет. Как "Киномир" в 90-х, наш новый проект изменит представления о традиционном походе в кино. В декабре мы откроем второй по величине мультиплекс - и кинотеатральный бизнес в России уже невозможно будет представить без наших залов.
